Ивин А.А. Философия истории: OCR: Ихтик (г.Уфа) ihtik.lib.ru, ihtik@ufacom.ru Вычитка: 09.10.2004 Ивин А.А. И17 Философия истории: Учебное пособие. – М.: Гардарики, 2000. – 528 с. ISBN 5-8297 0042-5 (в пер.) Представлены наиболее интересные из сформулированных в XX в. концепций философии истории, а также такие ее темы, как периодизация истории, ее смысл и тенденции, возможность исторического прогресса и др.
История человечества рассматривается с точки зрения противопоставления индивидуалистической и коллективистической форм организации общества, открытого и закрытого общества. В центре внимания – современный капитализм и две разновидности тоталитарного общества – коммунистическое и национал-социалистическое.
Современные формы коллективистического общества сопоставляются с древним и средневековым, умеренным коллективизмом. История понимается широко, так что в нее включается не только политическая и экономическая история, но и эволюция целостных культур, смена стилей мышления и способов жизни, форм любви и т.д. Книга рассчитана на преподавателей, студентов и аспирантов исторических, философских, политологических и других гуманитарных специальностей. УДК 1(075.8) ББК 87 И17 В оформлении переплета использован фрагмент картины Сальвадора Дали “Открытие Америки Христофором Колумбом” (1958-1959) ISBN 5-8297-0042-5 (c) “Гардарики”, 2000 (c) Ивин А.А., 2000 Номер страницы предшествует странице – (прим. сканировщика). СОДЕРЖАНИЕ Глава 1. Задачи философии истории История и философия истории……………………………5 Теория локальных цивилизаций А. Тойнби…………………13 Философия истории Л.А.
Сорокина……………………….24 Философия истории К. Ясперса………………………….29 Глава 2.
Общая схема мировой истории Коллективизм и индивидуализм – два полюса истории……..43 Коллективизм и индивидуализм с современной точки зрения: Э.
Дюркгейм, К.
Поппер, Ф.А. Хайек, Р.
Арон…………55 Коллективистические сообщества: армия, церковь, масса, нормальная наука………………………………………73 Общий взгляд на историю: эпохи и цивилизации…………..88 О смысле истории……………………………………
102 О законах истории и историческом прогрессе…………….
114 Глава 3.
Индивидуалистическое (открытое) общество Из истории индивидуалистических обществ…………….. 127 Современный капитализм (посткапитализм)……………. 138 Гражданское общество и демократия…………………… 149 Ценность свободы…………………………………… 163 Права человека……………………………………… 169 Либерализм………………………………………… 175 Эволюция либерализма……………………………….
190 Консерватизм………………………………………. 203 Критика капиталистического общества…………………. 211 Будущее капитализма………………………………… 223 Глава 4. Коллективистическое (закрытое) общество Архетип теоретического коллективизма (утопия Платона)………..241 Коллективистическая жесткая структура……………….. 247 Цель коллективистического общества………………….. 252 Враги коллективистического общества…………………. 265 Тоталитарная партия………………………………….271 Утилитарная свобода………………………………….278 Эволюция коммунизма и его кризис…………………….288 Будущее коллективизма……………………………….306 Глава 5. Стиль коллективистического мышления Спекулятивная общая ориентация………………………312 Догматизм и авторитарность…………………………..321 Традиционализм и консерватизм……………………….338 Символизм………………………………………….348 Иерархизм и универсализм…………………………….357 Риторические проблемы и неопровержимые теории……….365 Проблема триединства………………………………..371 Диалектика………………………………………….376 Из истории диалектики……………………………….385 Философия………………………………………….401 Понимание истории и другие особенности……………….414 Глава 6. Коллективистический образ жизни Яркость и острота жизни………………………………421 Упрощенная манера мотивации и легковерие…………….435 Грехи и проступки……………………………………444 Аскетизм……………………………………………452 Естественные и искусственные потребности……………..464 Утилитарный подход к культуре и науке…………………468 Коллективистическая иерархия любви………………….473 Любовь к дальнему……………………………………479 Любовь к человеку и любовь к истине и добру……………483 Любовь к “закону и порядку” и пристрастие к ругательствам…………………..490 Секс и эротика……………………………..,……….498 Вкус и мода………………………………………….508 Заключение. Конец истории……………………………516 Alexander A. Ivin THE PHILOSOPHY OF HISTORY Contents Chapter 1. The main tasks of the philosophy of history History and the philosophy of history……………………….5 The theory of local civilization of A. Toynbee………………..13 The philosophy of history of P.
Sorokin……………………..24 The philosophy of history of K.Jaspers……………………..29 Chapter 2. The general scheme of the world history Collectivism and individualism as the two poles of history………43 Collectivism and individualism from the modern point of veiw-55 Collectivistic associations: army, church, mass, normal science…..73 General view on the human history: epochs and civilizations……88 On the sense of history………………………………… 102 On the laws of history and historical progress……………… 114 Chapter 3.
Individualistic (open) society From the history of individualistic societies……………….. 127 Modern capitalism (postcapitalism)……………………… 138 Civil society and democracy……………………………. 149 The value of freedom………………………………….. 163 Human rights……………………………………….. 169 Liberalism…………………………………………… 175 The evolution of liberalism……………………………..
190 Conservatism………………………………………… 203 The criticism of capitalist society………………………… 211 The future of capitalism……………………………….. 223 Chapter 4.
Collectivistic (closed) society The archetype of theoretical collectivism (Plato’s utopia)……. 241 Collectivistic rigid structure……………………………. 247 The aim of collectivistic society…………………………. 252 The enemies of collectivistic society………………………
265 Totalitarian party……………………………………..
271 Utilitarian freedom…………………………………… 278 The evolution of communism and its crisis…………………288 The future of collectivism……………………………….306 Chapter 5. The collectivistic style of thinking Speculative general orientation…………………………..312 Dogmatism and authoritarianess…………………………321 Traditionalism and conservatism…………………………338 Symbolism…………………………………………..348 Hierarchism and universalism……………………………357 Rhetorical problems and irrefutable theories………………..365 The problem of triunity…………………………………371 Dialectics……………………………………………376 From the history of dialectics……………………………385 Philosophy…………………………………………..401 The understanding of history and other peculiarities…………414 Chapter 6. The collectivistic style of life The brightness and sharpness of life……………………….421 The simplified manner of motivation and credulity…………..435 Sins and faults………………………………………..444 Asceticism……………………………………………452 Natural and artificial needs……………………………..464 Utilitarian approach to science and culture…………………468 The collectivistic hierarchy of love………………………..473 Love to the distant…………………………………….479 Love to man and love to truth and good……………………483 Love to “law and order” and liking for swear-words………….490 Sex and sensuality……………………………………..498 Taste and fashion……………………………………..508 Conclusion.
The end of history………………………………516 5 Глава 1 ЗАДАЧИ ФИЛОСОФИИ ИСТОРИИ История и философия истории Философия истории представляет собой философскую интерпретацию исторического процесса. Элементы философского осмысления истории содержались еще в античных философии и историографии. В средние века философское исследование истории не отделялось сколько-нибудь ясно от теологических представлений об истории. Философия истории как особый раздел философии сложилась только в XVIII в. [1] В работах И.Г. Гердера философия истории конституировалась как автономная дисциплина. Важный вклад в последующее ее развитие внесли Г.В.Ф. Гегель, К.
Маркс, О.
Конт, Н.Я. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби, П.А. Сорокин, К. Ясперс и др. 1 Термин “философия истории” был введен Вольтером в 1765 г. Содержание и проблематика философии истории существенно изменялись с течением времени. В круг основных задач современной философии истории входят: – исследование того, как развивалась человеческая история, на какие она делится эпохи, цивилизации, культуры, выявление ее общей схемы; – анализ общей формы протекания истории, указывающий на характер отношений между прошлым, настоящим и будущим (к этой теме относятся теории, согласно которым история имеет форму прямой линии, в силу чего времена не могут повторять друг друга, или форму круга, не несущего с собой никакой принципиальной новизны, или форму спирали, сочетающей линейное и кругообразное движение, или форму колебаний между некоторыми достаточно устойчивыми полюсами, и т.д.); – изучение главных факторов исторической эволюции (предопределенность истории волей бога, историческими законами, детерминация ее системой ценностей, взаимодействием материальной и духовной культуры и т.д.); 6 – исследование смысла истории, ее направления и ее целей, если предполагается, что такие смысл, направление и цели существуют; – изучение процесса постепенного формирования единого человечества и, соответственно, мировой истории; – предсказание общих линий или тенденций будущего развития; – анализ предмета науки истории и выявление тех факторов, которые связывают многообразные исторические дисциплины (политическая история, экономическая история, история культуры, история религии, история искусства и т.д.) в определенное единство. В решении этих задач философия истории и наука история должны тесно взаимодействовать. Их нередкие полемика и взаимное непонимание не могут поставить под сомнение то, что им трудно обойтись друг без друга. Обобщая известное выражение И. Лакатоса по поводу взаимных отношений философии науки и истории науки, можно сказать: “Философия истории без науки истории пуста; наука история без философии истории слепа”. Наука история и философия истории – две очень разные дисциплины, и нужно сразу же подчеркнуть принципиальные различия исторического и философского подходов к реальной истории. Историк стремится заниматься прошлым и только прошлым. Он не делает прогнозов и не заглядывает в будущее [1]. Он рассматривает только имевший место ход событий и неодобрительно относится к мысленному эксперименту в истории, к анализу, наряду с реальным, также возможных вариантов хода событий. Историк смотрит в прошлое из настоящего, что определяет перспективу его видения.
Каждая книга по истории – это книга определенной эпохи и определенного, более конкретного настоящего. С изменением настоящего меняется и та перспектива видения прошлого, которую оно определяет. Хотя истории, написанной с “вневременной” или “надвременной” позиции, не существует, историк стремится максимально ограничить воздействие на свои суждения о прошлом не только своего будущего, но и своего настоящего. 1 “Эсхатология, – пишет Р.Дж. Коллингвуд, – всегда является чужеродным элементом в истории. Дело историка – знать прошлое, а не будущее. Если же историки претендуют на то, чтобы определить будущие события до того, как они произошли, то это верный признак, на основании которого мы можем с уверенностью сделать вывод о какой-то порочности самой их концепции истории как таковой” (Коллингвуд РДж.
Идея истории. Автобиография.
М., 1980. С. 54). О роли настоящего в историческом исследовании хорошо говорит Р.Дж. Коллингвуд: “Историческое мышление представляет собою ту деятельность воображения, с помощью которой мы пытаемся наполнить внутреннюю идею конкретным содержанием. А это мы делаем, используя настоящее как свидетельство его собственного прошлого. 7 Каждое настоящее располагает собственным прошлым, и любая реконструкция в воображении прошлого нацелена на реконструкцию прошлого этого настоящего, настоящего, в котором происходит акт воображения, настоящего, воспринимаемого “здесь и теперь”. В принципе целью любого такого акта является использование всей совокупности воспринимаемого “здесь и теперь” в качестве исходного материала для построения логического вывода об историческом прошлом, развитие которого и привело к его возникновению” [1]. Коллингвуд вместе с тем указывает, что эта цель никогда не может быть достигнута. Настоящее не может быть воспринято и тем более объяснено во всей его целостности, а бесконечное прошлое никогда не может быть схвачено целиком. Желание понять полное прошлое, исходя из полного настоящего, не реализуемо на практике. Расхождение между таким желанием и реальными результатами исторического исследования показывает, по мысли Коллингвуда, что “история, как и искусство, наука, философия, есть стремление к нравственному идеалу, поиск счастья” [2]. 1 Там же.
С.
235-236.
2 Там же. С. 236 Точка зрения философии истории, исследующей те общие схемы и те идеи, которые лежат в основе исторического мышления, независимо от его предмета и периода, является более широкой, чем точка зрения истории.
Выявляя определенные линии развития событий в прошлом, философия истории стремится продолжить их в будущее. Представления не только о настоящем, но и о будущем важным образом определяют общие рамки философско-исторического рассуждения.
Философия истории рассматривает также являвшиеся возможными, но не осуществившиеся варианты исторического развития, хотя и относится к такой “истории мыслимых миров” с известной осторожностью. Далее, как и история, философия истории исходит из настоящего, но оно существенно шире, чем настоящее историка.
В частности, историк вообще избегает вербализации своих представлений о настоящем, стремясь максимально отстраниться от него. Философия истории открыто высказывается о настоящем как моменте между прошлым и будущим. Ее представления о настоящем вырастают в первую очередь из системы гуманитарного знания, далее из целостной системы всей современной культуры. Наука история, как говорят, ничему не учит, точнее, стремится не учить современников, усматривая в этом – и не без основания – один из залогов своей объективности.
Философия истории, связывающая прошлое с будущим через настоящее, учит уже самим фактом установления такой связи. 8 К. Яспсрс подчеркивает две основные опасности, всегда подстерегающие как историческое, так и философско-историческос исследование: потерю настоящего и доминирование настоящего над прошлым и будущим. “Поразительно, что от нас может уйти настоящее, – пишет он, – что мы можем потерять действительность из-за того, что мы живем как бы где-то в ином месте, живем фантастической жизнью, в истории, и сторонимся полноты настоящего.
Однако неправомерно и господство настоящего момента, неправомерна жизнь данным мгновением без воспоминания и будущего. Ибо такая жизнь означает утрату человеческих возможностей во все более пустом “теперь”, где уже ничего не сохранилось от полноты того “теперь”, которое уходит своими корнями в вечно настоящее” [1]. Загадка наполненного “теперь” никогда не будет разрешена, полагает Ясперс, историческое сознание способно только углублять се.
“Глубина этого “теперь” открывается только вместе с прошлым и будущим, с воспоминанием и идеей, на которую я ориентируюсь в моей жизни.
Тогда вечное настоящее становится для меня достоверным в его историческом образе, в вере, принявшей историческое обличье” [2]. 1 Ясперс К. Истоки истории и ее цель. Вып.
2 М., 1991. С. 193. 2 Там же. Можно сказать, что потеря настоящего более опасна для исторического, чем для философского исследования.
Историк сознательно избирает установку не артикулировать свое понимание того времени и той культуры, в рамках которых он говорит о прошлом. Что касается будущего, также, наряду с прошлым, определяющего смысл настоящего, то историк вообще не размышляет о нем. В этих условиях прошлое может оказаться существующим само по себе, вне всякой связи времен. С другой стороны, для философии истории более актуальна опасность приоритета настоящего над прошлым и искажения (с позиций неглубоко понятого и прочувствованного настоящего) не только представления о будущем, но и прошлом. Более широкий, чем у истории, кругозор философии истории таит в себе многие опасности и объясняет, почему она нередко вырождается в утопию, как это было у Платона, или в антиутопию, как у Руссо, или в дистопию, как у Зиновьева. Вместе с тем широта кругозора позволяет философии истории, представляя основные линии развития человеческого общества, наметить ту точку их схода на горизонте, которая, не будучи видима сама, создает более широкую, чем у науки истории, перспективу исторического изображения и в большей мере упорядочивает реальное историческое пространство. Погружая исторические события в широкий контекст не только прошлой, но и настоящей и будущей культуры, философия истории очищает эти события от исторических случайностей, отделяет важное от второстепенного и, подчеркивая основные линии исторического развития, придает реальной истории недостающие ей ясность и схематичность. Конструкция философии истории – это всегда идеализации, или образцы, но образцы, сопоставление с которыми реальных событий и их последовательностей позволяет яснее понять суть последних. 9 Один простой пример поможет прояснить различие подходов истории и философии истории к историческим событиям. Можно ли ответить на вопрос: что представляла бы собой история России, если бы Февральская революция 1917 года не произошла? Подобный вопрос кажется историкам, в особенности историкам-марксистам, совершенно неправомерным: нельзя рассуждать о том, что было бы, если бы некоторое историческое событие не произошло. Прошлое, в отличие от будущего, неизменяемо, и методологически ошибочно пытаться “переиграть” историю в уме. История, как часто говорят, не имеет сослагательного наклонения. В этом запрете “переигрывать” прошлое смешиваются две вещи: тот методологический идеал, который ставит перед собою историк и которого он, в сущности, никогда не достигает, и реальный процесс исторического исследования. История призвана, помимо прочего, устанавливать причины произошедших когда-то событий. Чтобы выделить из бесконечного множества предшествовавших событий одно или немногие и рассматривать их в качестве возможной причины интересующего нас события, необходимо перебирать варианты и предполагать, что какие-то прошлые события не произошли. “Если мы ищем причину какого-либо явления, – указывает Р. Арон, – мы не ограничиваемся сложением или сопоставлением предшествующих событий. Мы пытаемся взвесить истинное влияние каждого из них. Для этого мы берем одно из предшествующих событий, мысленно представляем, что оно исчезло или видоизменилось, и пытаемся сконструировать или вообразить, что бы произошло в этом случае. Если мы вынуждены признать, что изучаемое явление было бы другим в отсутствие этого антецедента или при его модификации, мы сделаем вывод, что это предшествующее событие является одной из причин той части данного явления, которую мы предположили измененной” [1]. В другом месте Арон подчеркивает, что “каждый историк, чтобы объяснить то, что было, спрашивает – что могло бы быть?” [2]. Если, например, говорится, что победа при Марафоне спасла греческую культуру, то имеется в виду, что если бы греки были покорены персами, последующая жизнь в Греции была бы совершенно иной и греческая культура не уцелела бы. Выявление причины какого-то исторического события всегда включает четыре операции: во-первых, разделение этого события на составляющие; во-вторых, разграничение предшествовавших ему событий и выделение из их числа того события, эффективность которого представляется наибольшей; в-третьих, конструирование нескольких возможных (мыслимых) рядов событий; и наконец, в-четвертых, сравнение возможных вариантов развития собы- 1 Арон Р. Введение в философию истории // Диалектика: проблемы и поиски. М., 1988. С. 8. 2 Там же. 10 тий с реальным ходом дел. Третья операция очевидным образом предполагает мысленный эксперимент, выражающийся в форме сослагательного условного высказывания. Историки постоянно рассматривают разные варианты хода обсуждаемых исторических событий. Хорошим примером такой операции может служить работа Маркса “Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта”, в которой едва ли не каждое имевшее место событие многократно “переигрывается” в уме.
“Гадания” относительно возможного хода событий в прошлом не удается, таким образом, избежать даже тем, кто верит в неумолимый, “железный” ход истории, направляемый однозначно действующими законами. Вместе с тем методологический идеал исторического исследования требует, чтобы предположения относительного иного, чем реальный, хода событий в прошлом исключались из изложения результатов исследования. Такие предположения являются как бы строительными лесами, используемыми при возведении здания и исчезающими после завершения строительства.
С другой стороны, эти предположения всегда являются локальными: они охватывают только ограниченный промежуток времени до наступления изучаемого события.
В силу этих двух обстоятельств в работах историков вряд ли удастся встретить рассуждение о том, что было бы, если бы Февральская революция не произошла. Философия истории свободна от указанных двух ограничений, всегда налагаемых на себя историей. Философско-историческое исследование не обязано исключать контрфактические условные высказывания, говорящие о являвшемся возможным, но не ставшем реальным ходе событий; сами предположения об ином, чем реальный, ходе событий могут охватывать сколько угодно продолжительный промежуток времени. Философия истории находится в постоянном развитии. Меняются основные направления ее исследований, ее связи с другими науками, и прежде всего с историей и социологией. Меняются также представления об основных задачах философии истории и о самих возможностях философского осмысления человеческой истории. В конце XX в. оживились два старых предрассудка, касающихся философии истории. Первый из них, реанимированный под явным влиянием постмодернистской моды, сводится к мысли, что философское исследование истории не способно породить никаких общих идей, касающихся человеческой истории, и тем более связных концепций исторического развития. Оно должно ограничиться разрозненными деталями и мелочами.
Другим предрассудком, сложившимся когда-то в недрах неокантианства, является убеждение, что одна из главных задач философии истории – это изучение своеобразия исторического познания. Философия истории истолковывается, таким образом, как раздел теории познания, о чем, впрочем, сама теория познания и не подозревает. 11 Названные две идеи когда-то считались общим местом и принимались как нечто само собою разумеющееся. Сейчас они высказываются опять-таки без каких-либо убедительных аргументов, хотя ясно, что из естественных в свое время предпосылок философского размышления об истории они давно превратились в предрассудки, т.е. в то, что уже способно и должно быть предметом критического анализа [1]. Можно сразу же отметить, что обе идеи совершенно не соответствуют реальной эволюции философии истории в XX в.
Как покажет дальнейшее изложение, современная философия истории – это совокупность именно общих концепций, пытающихся раскрыть смысл и направление человеческой истории.
С другой стороны, ни одно из сколько-нибудь заметных философско-исторических исследований не касается своеобразия проблем исторического познания, оставляя их более компетентному анализу в рамках теории познания. Мысль о том, что философское размышление над историей если и не устарело окончательно, то по меньшей мере не способно принести какие-то общие и обоснованные результаты, связана в первую очередь с разрушением грандиозных философско-исторических построений XIX в. и надеждой на то, что на смену философскому осмыслению истории вот-вот придет некая новая, уже критическая теория развития общества. Последняя будет более скромна и более похожа на обычные научные теории, чем старая философия истории, и вместе с тем окажется способной раскрыть тенденции исторического развития, его механизм и условия. “Болезнь философии истории, – пишет Ю. Хабермас, – есть нечто иное, нежели болезнь от философии истории, которая не может ни жить, ни умереть. Еще одним моментом является, в конце концов, интеллектуальное здоровье тех, кто оставил позади себя в равной мере как исчезнувшие ступени философии истории, так и неудовлетворенность этим обстоятельством и скоро нашел убежище в теории, будь то теория предыстории или постистории” [2]. Хабермас полагает, что концептуальные рамки мышления, основанного на философии истории, были разрушены структурализмом и системной теорией.
“Я же, – говорит он о своей позиции, – держусь на расстоянии как по отношению к больным философией истории, так и но отношению к здоровым. Ведь философия истории в действительности не является бациллой, если ей повсеместно оказывается сопротивление” [3].
По мысли Хабермаса, на смену старой философии истории с ее чрезмерными познавательными притязаниями и слабым концептуальным оснащением должна прийти теория общественной эволюции.
Базисными понятиями последней должны быть про- 1 См.: Ивин А.А.
“Классические” предрассудки // Актуальные проблемы методологии науки. М., 1989. 2 Хабермас Ю. О субъекте истории. Краткие замечания по поводу ложных альтернатив //Философия истории. Антология. М., 1995. С. 283. 3 Там же. 12 гресс, кризис и самоосвобождение человечества путем критики. “Теория общественной эволюции, которая может объяснить великие инновационные сдвиги, а именно образование оседлых земледельческих культур, переход к высоким культурам и возникновение капитализма с вступлением в эпоху модерна, выдвигает сегодня гипотезы: а) гипотезу относительно логики возможного развития на уровне производительных сил, эффективности управления, структур интеграции и мировоззрений; в) о механизмах и условиях, которые бы позволили объяснить происходящее развитие (ретроспективно); с) о диспропорциях в развитии различных изменений социальной жизни, создающих кризисные состояния, которые отчасти преодолеваются посредством инноваций, отчасти сохраняются, что ведет к непродуктивности” [1].